Для всех, кто любит альф и омег.

[tamriko561]

03.10.2015 в 12:32

Название: История О.
Автор:  tamriko561
Бета:  Longways
Рейтинг: NC-17
Пейринг: Джаред/Дженсен
Размер: мини (~5050 слов)
Жанр: АУ, омегаверс
Дисклаймер: Моими они не станут.
Примечание: кто не любит флафф и омегаверс - мимо
Предупреждение: смотри примечания
Саммари: Три короткие встречи могут перевернуть всю жизнь. Стоит их забыть,уходя дальше, или сохранить верность.Вот выбор,стоящий перед нашими героями.
Среди высоких и неприступных скал расположена долина, покрытая изумрудным ковром травы. Даже ветерок не шевелит кроны столетних деревьев. В разных концах её, расположены два прекрасных строения. Это пансионаты, где воспитываются дети из лучших семей. В белом доме получают образование омеги, в голубом – альфы. Забор ажурной ковки, но высотой в три метра, пересекает долину пополам. Сами понимаете, два метра – не преграда для озабоченных альф. Одна единственная дорога ведёт в это место, она строго охраняется и других возможностей попасть сюда нет. Да, я забыла сказать о бело-голубом здании. Это место встречи воспитанников, не подумайте чего плохого. Они происходят три раза в год: осенью, зимой и весной. Соответственно: Осенний, Зимний и Весенний балы. Проходят они в присутствии родителей и учителей. Ничего произойти не может, контроль очень строг. Просто ребята знакомятся друг с другом, общаются, танцуют. Родители договариваются о создании пар, иногда они совпадают с желаниями подростков. Но не суть, если родственники решили – не отвертишься.

В школе омег блистал Дженсен Эклз, сын Алана. Отпрыск богатой и древней семьи. Он был великолепен, ни один омега не мог сравниться с ним. Высокий (что несвойственно для омег), стройная хрупкая фигура, но дышащая будущей силой. Чётко очерченные скулы, огромные глаза цвета хризолита в обрамлении густых чёрных ресниц, губы цвета коралла, а формой – любви, белоснежные зубы. И веснушки – медовая россыпь, когда он улыбался, солнце светило ярче в ответ. Густые светлые волосы обрамляли лицо, дополняя всё это великолепие. И характером парень удался. В нём не было и капли снобизма, так присущего представителям знатных родов. Одинаково ровно общался с родителями, друзьями и даже уборщиками в пансионате. Учителей он тоже радовал. Омеги редко любили учиться. А зачем? Замуж не за знания берут. Дженсен, наоборот, старался выучить всё, что было возможно, получая знания из всех доступных источников. Явно не о свадьбе думал он, протирая штаны в библиотеке. Ему завидовали и любили. Особенно привязался к Дженсену сосед по комнате, невзрачный омежка Сид, ни на шаг не отходил от своего кумира, а может, стучал директору? Всё время заговаривал на тему альф, пар, но Эклз был спокоен, его ровное настроение было невозможно смутить любовными рассказами. Он чётко знал – в его жизни будет только один альфа и только его истинная пара. Вот такой необычный парень был гордостью пансионата омег.

А история наша начинается с появлением в школе альф Джареда Падалеки. Он был суперальфа. Не по годам развитый физически, по-своему красив. Улыбка его освещала всё вокруг, а на ямочки на щеках повёлся не один наивный омежка. Очень высокий рост, грива каштановых волос. Глаза выдавали в нём истинного хищника, настоящего самца. А вот крови «голубой» не было, происходил он из семьи нуворишей, только недавно достигшей возможности отдать своего сына в такое престижное заведение. До этого он обучался в обычной школе, жил дома, кадрил омег и всегда добивался взаимности. Вот он повёл себя в пансионате не очень хорошо. Слишком высокомерно, небрежно стал относиться к своим соученикам, хотя в социальной иерархии они стояли выше него. И все смирились, признав в нём силу истинного альфы – вожака. Так же, как и Дженсен, он уделял большое внимание учебе, понимая, что является единственным наследником огромного состояния, и чтобы достойно управлять им, нужно многое знать и уметь. Вот такая звезда появилась в пансионате альф.

Осенний Бал

Омеги щебетали, выбирая наряды, чтобы предстать перед альфами в лучшем виде. Невесомые омежки летали по комнатам, и только Дженсен не был озадачен выбором, а зачем? Он хорош в любом виде. Светлая рубашка в тон джинсам – и достаточно. С прической тоже не заморачивался, прошёлся пару раз щеткой по волосам, и они легли так, словно побывали в руках самого модного стилиста.
Альфы тоже пытались принарядиться, но только не Джаред. Чёрные строгие брюки и такая же рубашка – вот весь его бальный костюм.
Играла музыка, в основном вальсы. Вдоль стен группами расположились родители, с ними общались альфы в ожидании появления омег. А вот и они, буквально ворвались в зал так и не переставшей щебетать толпой. Дженсен молча шёл последним. Джареда просто сбил с ног чудесный запах: зелёное яблоко, мята и свежая трава. Странное и невероятное сочетание. Кто же носитель его? Первый раз в жизни Падалеки так тряхнуло от одного запаха, он больше не хотел ничего, только увидеть этого омегу. Ох, лучше бы не видел, внутренний зверь взвыл: «Моё, будет только моим, не отдам никому!».
Ха, наивный, наш Дженсен не из тех, кто легко идёт на поводу у инстинктов. Джаред тоже не промах, рванул вперёд.
– Меня зовут Джаред. Тебя можно пригласить на танец?
– Дженсен. А ноги мне не отдавишь, великан?
– Я буду очень стараться!
– Давай попробуем.
Это был полный капец! Как только альфа обнял его, Эклз поплыл, огромная сила накрыла его, ноги подгибались, тут бы самому не наступить на чужие. Такое с ним творилось в первый раз. А Джаред дышал и не мог надышаться. Будь его воля, он давно бы уволок своего (ага, уже своего!) омегу и спрятал от всего мира.
– Смотри, Дженни, наши родители разговаривают.
– Ещё раз меня так назовешь – нос откушу.
– Не буду, сладкий.
– Не беси, Падалеки, а то это будет последний танец.
Как только музыка закончилась, Алан Эклз подозвал сына.
– Сынок, я не хотел бы видеть тебя рядом с этим парнем, он не нашего круга и общего между вами нет.
– А если он мне понравился, отец?
– Не обсуждается! В этом году ты закончишь школу, и мы подберём тебе достойную партию.
– Ненавижу эти слова, как можно отдавать родного сына в совершенно чужие руки, без любви.
– Разговор окончен!
Дженсен и сам понимал, спорить с Аланом бесполезно. И он сбежал с бала, потому что быть рядом с этим юным, но уже таким сильным альфой было выше его возможностей. На следующий день его накрыла течка, совсем не по расписанию, сомнений не осталось. Джаред его пара, истинная.
Падалеки долго искал его на балу, отбиваясь от навязчивых омег. И тоже подошёл к отцу.
– Отец, ты должен поговорить с Эклзом. Я хочу жениться на Дженсене, он моя пара. И другого мне не надо.
– Бесполезно, сынок. Этот спесивый индюк говорил сквозь зубы о простейших делах. А сына он не отдаст никогда. Поверь, мы для них грязь под ногами, и деньги здесь ничего не решают.
– Не отдаст – заберу сам! Ты меня знаешь.
И Джеральд поверил, он действительно слишком хорошо знал своего сына.

Зимний Бал

Наши герои грустили, тосковали, особенно Эклз, понимая, что за ним будут зорко следить и не дадут пообщаться с любимым альфой. Чего уж греха таить, с любимым, в этом он не сомневался.
Та же зала, те же персонажи, только нет ни малейшей возможности оказаться рядом. Запах сводил Джареда с ума, проходя мимо, он шепнул: «Выйди».
Зима покрыла долину белым снегом, отливающим серебром при свете луны. Деревья были в пушистом инее, поблёскивающем алмазными переливами. И среди этого великолепия – печальная пара. Альфа держит в объятиях омегу, но нет в них радости. Дженсен рассказал о решении отца.
– Ты всё равно будешь моим. Пусть на это уйдут годы, я не отступлю.
– Как? Через полгода они женят меня на любом альфе, который будет подходить по статусу.
– Блядь, эти пережитки, статусы. Если бы дело было в деньгах, то в моей семье их хватит на много поколений транжир. Но мы не такие, продолжаем работать, хотя можем позволить жить на одни проценты с капитала. И жить роскошно.
– Я всё понимаю. Чувствую, что должен принадлежать тебе, но что я могу сделать? И расходиться уже пора, скоро начнут искать.
– Позволь один поцелуй?
– Только один, я же тоже не железный.
И альфа впервые прикоснулся к таким привлекательным губам, голова пошла кругом. Эта мягкость и податливость сводили с ума. Захотелось получить всё и сразу, пометить собой, чтоб ни один гад не покусился. Ни один омега не мог так возбудить Джареда, а ведь он был парень искушённый. Для Дженсена это был первый поцелуй, боже, как хорошо. Сила и нежность – гремучий коктейль. В инстинктах омег заложено отдаваться, и сейчас он мог это сделать, даже посреди сугроба. Но вовремя очухался и рванул в сторону пансионата.

Весенний Бал

Тоскливо. Дженсен, как более уравновешенный, держался. Джаред стал агрессивным, готов был разнести и пансионат и трёхметровый забор на мелкие кусочки.
А природа проснулась. Снег растаял, и земля была полностью покрыта зеленью травы. На деревьях появились первые листочки. Музыка играла, пары кружились.
Какие цветы с листочками? Какая музыка?
Альфа перехватил омегу на входе, взял на руки и понёс подальше. За прошедшие с последней встречи месяцы, каждый принял для себя определённое решение.
Джаред расстелил на траве свой пиджак и осторожно опустил Эклза. Как тот пар, с ума можно свести всю округу. Альфа целовал и не мог надышаться. Дженсен скинул лёгкий свитерок, давая простор любимому. Стояло у Джареда так, что несите самый крепкий орех – попытается расколоть.
– Дженс, я не вижу жизни без тебя. Люблю, мой сладкий. Ты один нужен.
– Я тоже люблю. Только ты пока не ставь метку, увидят, начнётся расследование.
– А я бы и не стал скрываться. Может, это убедит твоих родителей, что мы пара.
– Нет. Они увезут меня. И я зачахну от тоски. Для них лучше моя смерть, чем позор. Давай, Джаред, у нас мало времени. Я тоже хочу получить от тебя всё.
И Падалеки дал. Целовал, как в последний раз, облизал с головы до ног. Пока выцеловывал член, пальцами начал готовить омегу, течки не было и смазки не хватало, но и с этим справился. Вот уже Дженсен, поскуливая, сам насаживается на целых три его пальца и требует ещё. Джаред был очень осторожен, размер не позволял въехать сразу и до конца, даже с привыкшими ко всему доступными омегами. А здесь был Дженсен, его драгоценность, и самый первый раз. Он входил понемногу, удерживая Дженсена от рокового рывка, тот торопился за удовольствием, такой горячий. А когда принял весь орган, на себе ощутил смысл слов «хотеть» и «мочь». Но альфа не двигался, ласкал тело и член омеги, пока возбуждение не вернулось и мышцы не расслабились, принимая. Потихоньку они оба начали двигаться. Дженс лежал на спине и Джаред видел, что его глаза затуманиваются, он уплывал в свой омежий рай. И вдруг, выгнувшись дугой, выстрелил спермой. Это сорвало Джареда, пара резких движений и узел набух, мышцы омеги захватили его в замок. Оргазм – бесконечный, яркий, как летняя гроза. Оба содрогались и содрогались. Чтоб не давить своим весом, альфа перевернул их набок. Вот она – белоснежная шея с россыпью медовых веснушек, так хочется вцепиться в неё, заклеймить, чтобы все знали – этот парень занят на всю жизнь. Но Дженсен запретил, и остаётся только ловить уходящее удовольствие. Когда удалось расцепиться, они быстро оделись. Джаред буквально впился в губы любимого.
– Потерпи немного, осталось два месяца, а потом я заберу тебя. Не нужно благословения родителей, не желающих счастья своему ребенку. Мои не против и помогут. Я украду тебя, как только вернёшься в столицу. Ты мой желанный и других не будет.
А что Дженсен, он был согласен на всё. Так и пришло время расходиться по пансионатам.

Время собирать камни

Джаред был счастлив и ни в чём не сомневался, а вот у Дженсена сердце замирало в предчувствии неприятностей. И они не замедлили нагрянуть. Первые симптомы заметил сосед по комнате, течка не пришла, стал меняться запах. Дженсен считал дни до конца учёбы, все его экзамены были сданы досрочно. Проклятая зависть – видимо, его сосед доложил всё директору. Ну как же, сбросить с пьедестала самого Эклза. Омегу отвели к врачу, и после небольшого обследования вердикт был безоговорочен – беременность 4-5 недель. Директор позвонил Алану, тот кричал так, что казалось, может лопнуть телефонная трубка. Чтобы не поднимать скандал, быстро подготовили документы об окончании школы.
Приехали оба отца. Дженсен сгорал от стыда, но молчал. В закрытом пансионате беременный омега. Что может быть хуже для репутации и заведения и воспитанника?! Алан сходу влепил пощёчину – так, что кровь брызнула из носа.
– Ты посчитал, что можешь решать сам, так решай! Семьи у тебя больше нет. Живи как хочешь, а шлюха и её ублюдок мне в доме не нужны.
Папа-омега пытался успокоить разошедшегося альфу, но тот был непреклонен. Как только машина въехала в город, Дженсена из неё вытолкали. Сунули в руки чемодан и папку с документами. Папа Дон шепнул, что там карточка, денег на ней немного, но на первое время хватит.
– В машину! – рявкнул Алан. А Дженсен остался стоять один посреди чужого города.
Но не зря он был умным омежкой, первым делом жильё – он снял небольшую комнату у одинокого старичка-беты по имени Лукас. Ему пришлось рассказать правду. Вытирая слёзы, он пообещал помочь с малышом. Чтобы не привлекать излишнего внимания, пришлось подстричь роскошные волосы под короткий ёжик, продать одежду богатенького мальчика и приобрести неброские костюмы, которые предпочитали носить все беты. И так он оставался прекрасен, пришлось купить очки с простыми стёклами, но в толстой роговой оправе, чтобы скрыть глаза, и духи, нейтрализующие запах. В больницу пошёл самую дешёвую, записался под именем Джейсон Тиг.
Да, беременность без альфы то ещё удовольствие. Сначала он верил, что скоро Джаред найдёт его, а потом понял, что не надо тешить себя бесполезными иллюзиями, нужно жить здесь и сейчас. На него смотрели с презрением – без метки, отец-одиночка. А гормоны как бушевали, требовали мужа. Роды вышли отдельной песней. Омега, один раз в жизни бывший на узле, его мышцы были совсем не готовы. Боль и отчаяние, бесконечный крик, понимание – ты не в элитной клинике, где рожают под общим наркозом, здесь режут практически по живому. Но какое счастье он испытал, когда рядом оказался маленький пищащий комочек. Врач сказал, что, скорее всего, родился альфа, потом можно будет протестировать точнее. Дженсен был уверен – это альфа, маленький кусочек большой любви Джареда и Дженсена. В небольшой заштатной больнице появился наследник двух богатейших родов.
Надо было как-то выживать. Беты не могут родить, поэтому Лукас всю свою нерастраченную нежность направил на маленького альфика. Назвали его Шон. После врачей и покупки детского денег на карточке почти не осталось, хорошо хоть, что комнату он оплатил на год. Вопрос заработка стал очень актуальным. Ещё в школе Дженсен увлекался дизайном помещений, получалось неплохо, очень интересно, скопилась целая папка наработок. А так как он одевался как бета, пил подавители, то решил рискнуть.
Самым большим в городе было архитектурное бюро Джеффри Дина Моргана, при нём имелся дизайнерский отдел. Альфа Морган был умным и проницательным. Простецкий вид Дженсена не обманул его ни на секунду. Да и показывать пришлось настоящие документы из школы. Фамилию Эклз узнали.
– Из тех самых?
– Да.
– Что ж, работы твои интересны, клиенты на них найдутся. Но ты должен стать профессионалом, поступай в университет, учись заочно. Закончишь, так и заказы другие пойдут, и оплата будет им под стать.
– А работать я могу дистанционно и подписываться псевдонимом?
– Если это не простые капризы, почему бы и нет. Только на объект до начала работы и в конце нужно будет выезжать обязательно.
Так жизнь Эклза начала постепенно налаживаться, Лукас нянчил Шона, пока Дженсен занимался или мотался по своим объектам. Пока ему доверяли только квартиры и офисы, но заказчики были довольны, поступили первые деньги, и в университете появился студент-заочник Джейсон Тиг.
А что же Джаред, спросите вы? Сначала до него дошли слухи, что Алан забрал сына из школы, по какой причине неизвестно. Джаред решил разобраться во всём по возвращении. Получив документы и прибыв в столицу, он первым делом рванул к дому Эклзов. Двери ему не открыли; через несколько дней он сумел подкупить слугу и узнал, что Дженсен здесь не появлялся. Где он, слуги не знают. А господа ругаются чуть ли не ежедневно. Нанятый детектив не внёс ясности. Как будто приснился ему красавец с хризолитовыми глазами, а на земле нет такого человека. Падалеки тысячу раз проклял себя, что пошёл на поводу у омеги и не поставил метку. По связи он хотя бы знал, жив ли Дженс. Ведь у этого бешеного Алана рука не дрогнет убить собственного сына.
Но как бы ни тосковал Джаред, дела требовали его участия. Джеральд сдал и часто сидел в головном офисе, а по стране приходилось мотаться молодому наследнику. Родители пробовали знакомить его с подходящими кандидатами в мужья, Джаред отказывался и говорил, что у него уже есть омега. Джеральд орал, папа-омега тихо плакал. И оба, зная характер сына, были уверены, свою потерю он будет искать до конца жизни. Иногда, всё-таки молодой альфа, он пользовался услугами хастлеров, но никакие ухищрения профессионалов не могли заменить одну единственную, почти невинную ночь с любимым. Джаред был женат на работе и свято верил, что наступит день – Дженсен даст о себе знать.

Прошло два с половиной года

Джаред не знал, где Дженсен, и за всё это время ни разу не встретил Алана. Работал, богател, Джеральд совсем отошёл от дел. Его сын считался одним из самых красивых и обеспеченных холостяков столицы. Охота за ним шла нешуточная, но бесполезная, в его сердце был лишь один омега и вера в будущую встречу.
А вот с Аланом они не избежали столкновения. Совершенно случайно, в коридорах чужой корпорации. Падалеки буквально кинулся к Эклзу.
– Прошу тебя, скажи где Дженсен, жив ли он?
– Что, альфа, не отпускает? Надо было раньше думать, себе жизнь испортил и его не заполучил.
– Он же твой сын. Скажи!
– Не рычи. У меня нет сына. И надеюсь, он сдох под забором вместе с твоим ублюдком.
Холодная волна ярости накрыла Джареда, но внешне он остался спокоен. Годы в бизнесе научили его не подавать виду, не показывать кипящих внутри страстей.
– Запомни этот день, Эклз. Я уничтожу тебя, нет, не физически. Я тебя разорю и друзья-аристократы пустят вас с мужем на порог разве что за милостыней.
И пошёл дальше. В жизни появилась цель. Два года, час за часом, день за днём Падалеки подтачивал благополучие империи Эклзов. Уводил лучшие контракты, партии товаров пропадали, а когда было поздно что-то сделать, находились за тысячи миль. Алан не сдавался без борьбы, занимал деньги везде, где мог их получить, а Джаред скупал расписки. И вот наступил день, когда банки и Падалеки, потребовали оплатить долги. С молотка ушло всё: картины, драгоценности, дворцы. Только милостью Джареда у них остался небольшой домик и маленькое предприятие, с доходов которого можно было вести скромную жизнь. Древнейшая семья Эклз перестала играть свою роль в светском обществе. Джаред был принят везде, ещё бы, такая партия, но он ненавидел эту мишуру всей душой.
А что же Дженсен? Сначала резонный вопрос: почему он не искал Джареда? Гордость и предубеждения – известные спутники людей, воспитанных в высшем обществе. Падалеки говорил, что родители помогут, но тогда речь шла о великолепном Эклзе, богатом наследнике. И что бы они сказали, появись он, проклятый отцом и вдобавок с животом. Нет, для него это было позором. Поэтому он строил свою жизнь сам. Тихую и размеренную. Работа ладилась, учился он упорно. Уже через год был экспертом в своём деле, запросто мог отличить подлинную вещь от состаренного новодела. В конторе, да и в их курортном городе, он был звездой. Ему доверяли оформлять целые отели, большие офисные помещения, местная элита стояла в очереди, чтобы Джейсон Тиг обустроил их жильё.
Дома тоже было всё спокойно. Лукас переложил на себя большую часть забот о Шоне и быте. Альфик быстро рос и был смышлён не по годам. По вечерам, он забирался на колени к Эклзу, стягивал дурацкие очки, Дженсен смотрел в глаза сыну и видел Джареда, так сильно он был похож на отца. Маленькие ручонки гладили его по лицу, и альфик говорил, ещё не выговаривая все буквы:
– Папа, ты у меня самый класивый, ни у кого нет такого. А где наш папа-альфа?
– Сынок, папа-альфа нас потерял, – в глазах Эклза стояли слёзы.
– Папочка, ты не плачь, он нас обязательно найдёт. А если нет, у тебя есть я. Я быстро вырасту, и никто не обидит моего любимого папу.
Альфик, альфик. Как же он бередил старые раны. Дженсен ничего не забыл, в его сердце был один альфа.
Даже в своём нелепом костюме и огромных очках он привлекал многих. Его продолжали считать бетой, и многие беты согласны были взять его с ребёнком. Все думали, что это сын, умершего родственника-омеги, а Эклз его просто усыновил. Даже альфы заглядывались на знаменитого дизайнера. Чем держать в доме взбалмошную омегу, лучше жениться на спокойной бете, и ребёночек уже готов. Чем тебе не семья?
Дженсен был неприступен, его устраивала их тихая жизнь. Лукас был как родной дедушка. Спокойные вечера в уютном доме, зачем все нарушать? А то, что его сердце рвётся на части от тоски – это сугубо личное дело омеги, отказавшегося от всего, что могла предоставить ему жизнь. Бессонными ночами он по секундам перебирал три такие короткие встречи. Вспоминал, как альфа смотрел, что говорил и делал. Это время он не променял бы на всё золото мира. Ещё у него была частица Джареда, его солнышко, подрастающий альфик. Одного боялся Дженсен, справится ли он с воспитанием такого сильного альфы, сможет ли без старшего отца, направить такую бурную энергию в нужное русло, вырастить настоящего мужчину. Вот такие мысли крутились у нашего омеги по ночам.
А потом случилось одно происшествие. Вы же не забыли, что Джаред красивый, половозрелый альфа, имеющий определённые потребности. И вот как-то он имел сомнительную честь переспать с одним омегой, без тормозов, обошлось всё без сцепки и меток, этого альфа себе не позволял никогда. Тупо секс, но омега оказался из навязчивых. Джаред улетел по делам в курортный город Дженсена, омега рванул следом и поселился в том же отеле. И совпало всё одним прекрасным вечером, как в дурном водевиле. Дженсен после работы прогуливался по набережной и присел отдохнуть на скамейку напротив этого отеля. Вот он видит выходящего из дверей Джареда и приподнимается, чтобы кинуться к своему альфе, но в ту же секунду замирает. Падалеки догнал красивый и вычурно одетый омежка, подпрыгнул и закрыл ладошками альфе глаза. Тут же расхохотался, закружился вокруг Джареда, о чём-то оживлённо заговорил. Альфа отвечал, слегка улыбаясь, отрицательно мотнул головой, омега подпрыгнул и чмокнув его в щеку, побежал к подъехавшему такси. Сердце Дженсена остановилось, он задыхался, не видел, как брезгливая гримаса исказила лицо Джареда. Но для Эклза всё было кончено, он остро ощутил собственную никчёмность. Что ж, так ему и надо! Он проклят своими родителями, он предан любимым и будет дальше влачить своё жалкое существование. Пустота заполнила омегу, но менять образ жизни он не собирался.
Джаред все стоял у отеля, со стороны набережной дунул ветерок и принёс с собой запах мяты и яблок. Падалеки заметался вдоль скамеек, но Дженсен раньше почувствовал, что духи стали бесполезны при виде пары, и со всех ног помчался домой. Так что альфа опоздал и не мог встретить никого, даже с отдалённо похожим запахом.
Боль и обида забирали силы Дженсена. Сердце билось где-то в горле, слезы лились по щекам. Но домой он зашёл как ни в чём не бывало. Нельзя было показать свою слабость при маленьком альфе. Ночью он выплачется в подушку.

Прошло ещё два с половиной года

Джаред не понимал, почему его всё время тянет в этот город. Он купил несколько отелей, но всё равно приезжал, хотя проверять отлаженную как часы работу было незачем. Потом Джеральд заявил, что хочет встретить старость, живя с мужем у моря. Падалеки решил сделать им подарок. Приехав в так привлекающий его город, он купил новый дом. Встал вопрос отделки, мебели и всего интерьера в целом. Естественно, он обратился в агентство Моргана. Отказать такому клиенту Джеффри не мог.
– У нас есть тот, кто Вам нужен. Джейсон Тиг. Лучший на побережье, да и в столицу его часто приглашают. Только скажите, для каких целей готовить дом.
– Это будет свадебный подарок (золотая свадьба родителей), – но Джаред не уточнил: – Я хотел бы встретиться с дизайнером и обсудить детали.
– А вот это никак. Его главное условие, Вы можете посмотреть портфолио. Он так работает, приезжает в дом один, делает замеры, определяется с материалами, потом высылает эскизы, общается только с бригадирами. Сам оформляет интерьер. Заказчик заходит в готовый дом.
– А если у меня будут нарекания?
– Пока ещё ни разу не было. Но если Вас не устраивают условия, берите другого.
– Нет. Как же я могу отказаться от Вашей «звезды»?
И договор был подписан. С замиранием сердца, Дженсен ехал осматривать фронт работ. Свадебный подарок, значит, Джаред женится и готовит семейное гнёздышко. Это будет и мой подарок, я создам дом-мечту. Грустно прошёлся по всем комнатам, представляя, где устроить гостиную, где хозяйскую спальню. Какие цвета использовать, какую мебель и украшения поискать, он любил смешивать старинный стиль с новейшими достижениями. Если с новинками проблем не было, то для старины нужны были подлинные вещи, и Дженсен умел их находить не только на аукционах, но и на простых рыночных развалах. Всё осмотрев и замерив, он поехал домой делать предварительные наброски.
А буквально через десять минут к дому подъехал Джаред. Он знал о приезде дизайнера, но не подумал, что тот так рано встает. В общем, снова разминулись. Джаред прошёлся по тем же комнатам, и его не покидало ощущение, что он чувствует запах яблок, мяты и травы. Просто наваждение какое-то, но, как человек рационально мыслящий, он решил разгадать эту загадку. Для чего нужно было увидеть этого таинственного Джейсона Тига и разрешить все сомнения.
Между тем, работа шла полным ходом, комнаты приобретали своё назначение, и каждая из них была неповторимым шедевром. После того как расставили мебель и закончили декор, всё стало ещё лучше, Дженсен вложил душу и кусочек разбитого сердца в эту работу. Джаред подкупил одного из бригадиров и узнал, в какой день и час приедет автор проверять работу. Альфа устроил засаду в саду.
В это время Дженсен собирался на объект, рядом крутился Шон.
– Пап, ну, пап, я ни разу не видел твою работу, возьми меня. Я ничего не буду трогать, только посмотрю.
– Ладно, собирайся и быстро в машину.
Дженсену было чем гордиться, он создал сказочный дом, образец его мечты. Как бы он хотел жить в нём с Джаредом. Он прошёл с альфиком по всем комнатам, а в каминной Шон попросил разрешения посидеть в кресле, дать отдохнуть уставшим ножкам. Дженсен вышел на порог, решив подождать на свежем воздухе.
Джаред узнал его сердцем, издалека он видел парня с короткой стрижкой, в нелепом, мешковатом костюме и очках в огромной роговой оправе. Но это был его омега, сомнений нет. В несколько прыжков, он преодолел разделяющее их расстояние. Одной рукой схватил за рукав пиджака, другой откинул очки. Да, это глаза цвета хризолита, единственные в мире. Это он! Когда Джаред оказался рядом, духи моментально выветрились и по саду разнёсся сильнейший запах зелёных яблок, мяты и травы. Падалеки уже собрался обнять его со всей силы, впаяться в это сладкое тело, чтобы больше не потерять, не успел. Из дома раздался топот детских ног и резкий мальчишеский окрик:
– Эй, альфа, отпусти моего папу!
Джаред в изумлении повернулся и увидел, что со стороны дома, сжав кулачки, бежит альфик, вернее сказать, бежит он, только лет на пятнадцать моложе. Он остолбенел, как будто в него ударила молния. Альфик подбежал, обнял папу и начал отталкивать чужака. Дженсен усмехнулся.
– Видишь, я не один, у меня есть свой альфа. Ты женишься, но я не останусь одинок, у меня есть защитник.
– Дженсен, о чём ты? Золотая свадьба у родителей. А я все годы был одинок.
– Я видел твоё одиночество около отеля «Магнолия».
– Так я не ошибся, ты был там, я бегал по всей набережной, пытаясь найти. Ты сам знаешь, как распущенные омеги вешаются на богатых альф.
И Дженсен поверил. Шон не хотел оставаться в стороне и начал дергать Падалеки. Тот, недолго думая, подхватил его на руки, вдыхая родной запах. Альфик пинался и вырывался. Дженсен хохотал.
– Шон, угомонись!
– А чего он?! Ещё целоваться начнёт.
– Может, и начнёт, имеет право. Это твой отец альфа, он нашёл нас.
– Тогда пусть, только я хочу стоять на земле.
Как описать безграничное и беспредельное счастье? Спустя пять лет Джаред был спокоен, рядом с ним Дженсен. Всё такой же прекрасный, только волосы… но они отрастут. По дому уже по-хозяйски носился его мальчик, сын. Они говорили и не могли наговориться за все проведённые в разлуке годы.
– Почему ты так выглядишь?
– А как омега мог устроиться на работу и выжить один? Только прикинувшись бетой.
– Прости меня за эти годы. За то, что был всю беременность один, за все страдания и невзгоды, что перенёс самостоятельно. Ты необычный омега, сильный и умный. Порой мне кажется, я не достоин тебя. Я только работал, даже не смог тебя найти, хотя я наказал Алана, он больше никогда не будет кичиться своей знатностью и не посмеет косо посмотреть в твою сторону.
– Помолчи, Джаред. Всё, что я делал, – ради тебя. Я жил одной надеждой. Мы должны были встретиться. И я не хотел, чтоб ты увидел слабого, сломленного омегу. Твой партнёр должен был быть достоин тебя. Я ни на секунду не переставал любить тебя.
– Я готов подарить тебе весь мир. Я всегда любил только тебя одного. Дженсен, ты согласишься стать моим мужем?
– Да.
– И ещё я хочу в доме маленькую омежку.
– Только после свадьбы.
Шон бегал вокруг, напевая: «Тили – тили тесто, кто жених, а кто невеста», – пока не схлопотал.
Они объявили о свадьбе через месяц. Все печатные издания пестрели фотографиями молодожёнов. Волосы Дженсена отросли, он не пил подавители, его запах поражал всех альф в очень большом радиусе (Джаред бесился), оделся у лучших модельеров. Да, это снова был он – великолепный Эклз. Среди почётных гостей значились Морган и Лукас, больше с его стороны никого не было. Клан Падалеки был многочисленным, да и деловых партнёров нельзя обижать. Свадьба предстояла пышная. Как только женихи обменялись кольцами, Дженсен, краснея зашептал на ухо мужу: «Бежим, начинается». И они побежали, Шон было рванул следом, но Джеральд твёрдой рукой удержал. Альфик был не против, дедушки безмерно баловали его.
И вот номер для новобрачных. Одежда слетела, как по волшебству. Джаред дорвался до желанного тела. Целовал до головокружения, ласкал и гладил так, что Дженсен плавился под его руками и языком. Они парили в небесах, любовь укрыла их от мира. Джаред хотел слиться в одно целое, это их первая течка, подготовка не нужна. Падалеки ворвался в него как ураган, чтобы сбить первое пламя желания.
– Боже, ты как в первый раз, такой же узкий.
– Уже во второй, но я парень горячий, хочу много, за все годы.
Но много и долго не получилось, слишком соскучились и хотели. Сцепка произошла через несколько минут, как всё по-другому ощущается во время течки, они кончали и кончали, до сухого оргазма. Дженсен был почти без сознания, Джаред пытался контролировать, и как только открылся изгиб медовой шеи, он вцепился, вокруг как будто заискрило, связь была установлена, прочная, как канат. Пока Дженсен плавал в своем омежьем раю, качаясь на руках Джареда, тот понимал, что не потеряет своё сокровище никогда и ни при каких обстоятельствах. Этот чудесный омега родил и вырастил его сына, оказавшись на обочине жизни, сберёг честь и достоинство. И в его возможностях за всё расплатиться не только материально, но и холить и лелеять своего единственного омегу.
Они не вылезали из постели сутки, любили друг друга до звёздочек в глазах. Невинность Дженсена испарялась под натиском Джареда, ласки становились всё откровенней, омега познавал новую сторону жизни.
На второй день течка внезапно прекратилась и Джаред понял, его любимый понёс. Дженсен только фыркнул, но альфу не обманешь. Через две недели Шон узнал, что у него будет братик, скорее всего, омежка. Шон мечтал вырасти большим и сильным, как отец альфа, а братик пусть будет красивым, как папа-омега. Встретить свою пару – а что, и в пять лет альфики об этом грезят – и защищать её от всего мира. А пока можно потренироваться на братике, ведь он младший и омежка, всегда будет нуждаться в защите старшего.

Вот и вся история. Больших бед не случилось, а с другими наши герои сумели справиться. Счастья им!